I don't care about anyone else but me. I don't care about anyone or anything.
Я что-то как-то снова стала почитывать фандом ОЭ, даже наподавала кучу заявок в сообщество однострочников. И сама написала пару виньеток.
Мои заявкиII - 19. Рокэ/Лионель. «Мы не сможем быть чище воды».
II - 21. АУ, Дика взял в оруженосцы не Рокэ, а Лионель.
II - 26. Катари в Закате встречает Леворукого, как обычно заламывает руки, падает в обморок, пытается соблазнить. Покупается Леворукий или нет — на усмотрение автора.
II - 31. «Хотели ветром, а стали пеплом
Хотели песнью, а стали смертью
Хотели далью, а стали гарью
Мы седина на висках столетий.»
Любые герои Кэртианы, А+.
II - 35. Рокэ / Эмильена. «На самом деле, мне нравилась только ты, мой идеал и мое мерило», фразу можно не использовать или изменять, А+.
II - 41. Каждый из героев Кэртианы иногда хочет покончить с собой. Кто какие способы выбирает. H+
II - 45. Ричард пишет резюме. «Отлично ленюсь, профессионально жалею себя, владею безразличием к чужим проблемам. Хочу быть счастлив и чтобы все меня любили».
II - 52. Алва, сцена отравления.
«Потом, кривясь, я осушил бокал,
И отступить возможности не стало.
…Но если мир вас так же не «достал» —
Не прикасайтесь к моему бокалу!»
Фраза просто как настроение, можно не использовать.
II - 63. Рокэ | Дик | Ли | Придд и другие герои Кэртианы. Вариации на тему «Я имярек, я не хочу ничего делать, я хочу...»
II - 72. АУ, действие происходит в Кэртиане, Рокэ — заядлый толкиенист, который хочет поиграть в ролевые игры, но ему не с кем, никто не читал Толкиена. Попытки подсадить разных людей на этот канон.
Мои исполнения
II - 85. Валентин / Айрис. Сравнивать девушку с разными цветами, остановиться на репейнике.
Сказать, что у герцога Придда было мало опыта в амурных делах, значит не сказать ничего. Поэтому, когда он поймал себя на мысли, что он вот уже которую неделю только и думает, что об Айрис Окделл, Вальхен сначала растерялся, потом задумался - и решил сразу брать быка за рога и написать Айри любовное письмо. "Роза моей души!" - страстно начал он. - "Нет, слишком уж по-венненовски. Лилия моего сердца... Еще хуже!". Придд сминал уже который лист бумаги, а тема ботаники его все не отпускала. "Гладиолус моих грез... Да что за глупость в голову лезет?!". Через пару часов он исчерпал все свои познания в ботанике, а подходящие слова все никак не подбирались. Но Валентин все писал и писал: "Роза моей души... Нет, это уже было! Черт, это какой-то репейник моей задницы!" - подумал он. Нет, положительно, устроить побег герцогу Алве было гораздо проще.
II - 40. Модерн-АУ. Катари - известный модельер, создает коллекцию мужской одежды. А затем уламывает Алву, чтобы он заставил участвовать в показе нужных ей людей. В расстрельном модном списке Катари — Савиньяки, Райнштайнер, Ариго, Кальдмеер, Вальдес, Марсель, Робер и кардинал Сильвестр...
Это был первый модный показ молодого дизайнера Катарины Ариго, и она очень хотела, чтобы все было идеально. Она даже заставила своего бывшего любовника подогнать ей партию отборных моделей, первых красавцев Талига, которые будут демонстрировать ее изделия. Увидев вещи на них, люди тоже сразу же захотят купить их. Это же логично. Но логика подвела. Все было совсем не идеально.
Сначала Савиньяки чуть не передрались из-за одной и той же вещи, которую оба хотели надеть на показ. Когда им вручили вторую такую же, Лионель заявил, что ему нужна такая же рубашка, но другого оттенка, потому что он планирует надеть на показ зеленые линзы, чтоб добавить себе дьявольской привлекательности, и тогда рубашка нынешнего оттенка не подойдет к его глазам. Когда Катари отказалась менять свою коллекцию в угоду оттенку линз Савиньяка, тот злобно прищурился, а потом вставил ее фото в какую-то уродскую зеленую рамочку, которую везде таскает с собой.
Райнштайнер тоже хотел, чтобы все было идеально, но Катарине от этого было не легче. Он ходил за ней по пятам с блокнотиком и то и дело уточнял, как именно ему следует встать в этой точке и под каким углом согнуть ногу, чтобы брюки выглядели выигрышнее.
Марсель заявил, что раз уж его заставляют участвовать в таком легкомысленном светском деле, он должен принять соответствующий вид. Ага. Соответствующий. Этот идиот нацепил накладное пузо и отказывается его снимать. Говорит, так ему проще будет войти в образ. А теперь на нем ни одна рубашка не застегивается!
Кальдмеер, на которого у Катари были грандиозные планы, вообще сказал, что все это от Леворукого, а Создатель такими вещами заниматься не велит. И устроил сидячую акцию протеста прямо на подиуме, громко зачитывая всем особо любимые куски из Эсператии. Вальдес еле его утащил. Так Катарина разом лишилась и Кальдмеера, и Вальдеса.
Робер был согласен на все, но ходил по подиуму так, что хорошо сидеть на нем могло разве что седло. Седел в коллекции Катарины не было.
Кардинал Сильвестр, увидев, во что его собрались обрядить, перепил кофе и теперь лежал в больнице - сердце прихватило. Хотя Катари подозревала, что этот гад просто притворяется.
Но Катарина не была бы Катариной, если бы у нее не было запасного плана. В конце концов, может, в Талиге есть яблоки и получше, но Алве пришлось отрабатывать те, что есть. И отрабатывать за всех.
II - 23. Рокэ Алва / Ротгер Вальдес. «Ну, когда-то это должно было случиться...»
- Рокэ, ну чего ты так переживаешь?.. Когда-то это должно было случиться!
- Нет! Это просто невозможно!
- Все когда-то бывает в первый раз...
- Я не сказал, что это мой первый раз! Я сказал лишь, что это невозможно! Я, конечно, вчера порядочно набрался, но не до такой же степени!
- Смирись, Рокэ! Это было. В конце концов, чего ты так переживаешь? Я ж не Штанцлер какой-нибудь, право слово! Ну и если хочешь, мы никому не расскажем, это будет нашей маленькой тайной!
- Только попробуй кому-нибудь рассказать! Черт, мне срочно нужно выпить...
Вальдес тяжело вздохнул. Если бы он заранее знал, что проиграв, Алва будет так переживать, Ротгер никогда бы не предложил по пьяни партию игры в солдатики...
II - 3. Леворукий / Лионель Савиньяк. Ночами Леворукий порой навещает своего любимца, но на утро Лионель сомневается в реальности визитов. «То ли сон, то ли ночной бред, то ли всё это вправду было...»
Лионель не помнит, когда все это началось. Он даже не уверен, что что-то вообще начиналось. Но иногда он просыпается от того, что ему кажется, будто кто-то целует его волосы. Когда он открывает глаза, в комнате всегда пусто, но Ли преследуют образы. Они неясные и отрывочные: вот его светлые волосы мешаются с чужими - золотыми, глаза в глаза - и когда он заглядывает в зеленую бездну, зеленая бездна смотрит на него, вот слышится хрустальный смех - и видны белые зубы меж алых губ... Лионель гонит от себя эти видения, потому что от них по телу проходит сладкая дрожь, а дыхание сбивается. Некоторое время Савиньяку удается убеждать себя, что это всего лишь сны, странные эротические кошмары, вызванные чересчур долгим воздержанием и постоянным нервным напряжением, но тогда откуда берутся синяки на запястьях и кровоподтеки на шее?.. Лионель ищет и не может найти ответ.
Но однажды под утро Савиньяк сквозь сон чувствует поцелуй на волосах и легкое прикосновение чужой руки на щеке. Он быстрым и ловким движением перехватывает руку и целует ее. Рука выскальзывает из пальцев Ли. Прежде чем снова провалиться в сон, Савиньяк успевает подумать, что рука была левой.
***
- Нехорошо это, маршал, Леворуким претворяться! Не к добру это!
- Не бойтесь, Лестер. Мы с ним как-нибудь сочтемся.
I - 17. Разъяренные читатели / Вера Викторовна. «За имярек ответишь!»
- Что?! Лионель - фашист?! Ну вы мне за это ответите! Я вам такооого в "Рассвете" понапишу - вам Савиньяк еще святым покажется!
Мои заявкиII - 19. Рокэ/Лионель. «Мы не сможем быть чище воды».
II - 21. АУ, Дика взял в оруженосцы не Рокэ, а Лионель.
II - 26. Катари в Закате встречает Леворукого, как обычно заламывает руки, падает в обморок, пытается соблазнить. Покупается Леворукий или нет — на усмотрение автора.
II - 31. «Хотели ветром, а стали пеплом
Хотели песнью, а стали смертью
Хотели далью, а стали гарью
Мы седина на висках столетий.»
Любые герои Кэртианы, А+.
II - 35. Рокэ / Эмильена. «На самом деле, мне нравилась только ты, мой идеал и мое мерило», фразу можно не использовать или изменять, А+.
II - 41. Каждый из героев Кэртианы иногда хочет покончить с собой. Кто какие способы выбирает. H+
II - 45. Ричард пишет резюме. «Отлично ленюсь, профессионально жалею себя, владею безразличием к чужим проблемам. Хочу быть счастлив и чтобы все меня любили».
II - 52. Алва, сцена отравления.
«Потом, кривясь, я осушил бокал,
И отступить возможности не стало.
…Но если мир вас так же не «достал» —
Не прикасайтесь к моему бокалу!»
Фраза просто как настроение, можно не использовать.
II - 63. Рокэ | Дик | Ли | Придд и другие герои Кэртианы. Вариации на тему «Я имярек, я не хочу ничего делать, я хочу...»
II - 72. АУ, действие происходит в Кэртиане, Рокэ — заядлый толкиенист, который хочет поиграть в ролевые игры, но ему не с кем, никто не читал Толкиена. Попытки подсадить разных людей на этот канон.
Мои исполнения
II - 85. Валентин / Айрис. Сравнивать девушку с разными цветами, остановиться на репейнике.
Сказать, что у герцога Придда было мало опыта в амурных делах, значит не сказать ничего. Поэтому, когда он поймал себя на мысли, что он вот уже которую неделю только и думает, что об Айрис Окделл, Вальхен сначала растерялся, потом задумался - и решил сразу брать быка за рога и написать Айри любовное письмо. "Роза моей души!" - страстно начал он. - "Нет, слишком уж по-венненовски. Лилия моего сердца... Еще хуже!". Придд сминал уже который лист бумаги, а тема ботаники его все не отпускала. "Гладиолус моих грез... Да что за глупость в голову лезет?!". Через пару часов он исчерпал все свои познания в ботанике, а подходящие слова все никак не подбирались. Но Валентин все писал и писал: "Роза моей души... Нет, это уже было! Черт, это какой-то репейник моей задницы!" - подумал он. Нет, положительно, устроить побег герцогу Алве было гораздо проще.
II - 40. Модерн-АУ. Катари - известный модельер, создает коллекцию мужской одежды. А затем уламывает Алву, чтобы он заставил участвовать в показе нужных ей людей. В расстрельном модном списке Катари — Савиньяки, Райнштайнер, Ариго, Кальдмеер, Вальдес, Марсель, Робер и кардинал Сильвестр...
Это был первый модный показ молодого дизайнера Катарины Ариго, и она очень хотела, чтобы все было идеально. Она даже заставила своего бывшего любовника подогнать ей партию отборных моделей, первых красавцев Талига, которые будут демонстрировать ее изделия. Увидев вещи на них, люди тоже сразу же захотят купить их. Это же логично. Но логика подвела. Все было совсем не идеально.
Сначала Савиньяки чуть не передрались из-за одной и той же вещи, которую оба хотели надеть на показ. Когда им вручили вторую такую же, Лионель заявил, что ему нужна такая же рубашка, но другого оттенка, потому что он планирует надеть на показ зеленые линзы, чтоб добавить себе дьявольской привлекательности, и тогда рубашка нынешнего оттенка не подойдет к его глазам. Когда Катари отказалась менять свою коллекцию в угоду оттенку линз Савиньяка, тот злобно прищурился, а потом вставил ее фото в какую-то уродскую зеленую рамочку, которую везде таскает с собой.
Райнштайнер тоже хотел, чтобы все было идеально, но Катарине от этого было не легче. Он ходил за ней по пятам с блокнотиком и то и дело уточнял, как именно ему следует встать в этой точке и под каким углом согнуть ногу, чтобы брюки выглядели выигрышнее.
Марсель заявил, что раз уж его заставляют участвовать в таком легкомысленном светском деле, он должен принять соответствующий вид. Ага. Соответствующий. Этот идиот нацепил накладное пузо и отказывается его снимать. Говорит, так ему проще будет войти в образ. А теперь на нем ни одна рубашка не застегивается!
Кальдмеер, на которого у Катари были грандиозные планы, вообще сказал, что все это от Леворукого, а Создатель такими вещами заниматься не велит. И устроил сидячую акцию протеста прямо на подиуме, громко зачитывая всем особо любимые куски из Эсператии. Вальдес еле его утащил. Так Катарина разом лишилась и Кальдмеера, и Вальдеса.
Робер был согласен на все, но ходил по подиуму так, что хорошо сидеть на нем могло разве что седло. Седел в коллекции Катарины не было.
Кардинал Сильвестр, увидев, во что его собрались обрядить, перепил кофе и теперь лежал в больнице - сердце прихватило. Хотя Катари подозревала, что этот гад просто притворяется.
Но Катарина не была бы Катариной, если бы у нее не было запасного плана. В конце концов, может, в Талиге есть яблоки и получше, но Алве пришлось отрабатывать те, что есть. И отрабатывать за всех.
II - 23. Рокэ Алва / Ротгер Вальдес. «Ну, когда-то это должно было случиться...»
- Рокэ, ну чего ты так переживаешь?.. Когда-то это должно было случиться!
- Нет! Это просто невозможно!
- Все когда-то бывает в первый раз...
- Я не сказал, что это мой первый раз! Я сказал лишь, что это невозможно! Я, конечно, вчера порядочно набрался, но не до такой же степени!
- Смирись, Рокэ! Это было. В конце концов, чего ты так переживаешь? Я ж не Штанцлер какой-нибудь, право слово! Ну и если хочешь, мы никому не расскажем, это будет нашей маленькой тайной!
- Только попробуй кому-нибудь рассказать! Черт, мне срочно нужно выпить...
Вальдес тяжело вздохнул. Если бы он заранее знал, что проиграв, Алва будет так переживать, Ротгер никогда бы не предложил по пьяни партию игры в солдатики...
II - 3. Леворукий / Лионель Савиньяк. Ночами Леворукий порой навещает своего любимца, но на утро Лионель сомневается в реальности визитов. «То ли сон, то ли ночной бред, то ли всё это вправду было...»
Лионель не помнит, когда все это началось. Он даже не уверен, что что-то вообще начиналось. Но иногда он просыпается от того, что ему кажется, будто кто-то целует его волосы. Когда он открывает глаза, в комнате всегда пусто, но Ли преследуют образы. Они неясные и отрывочные: вот его светлые волосы мешаются с чужими - золотыми, глаза в глаза - и когда он заглядывает в зеленую бездну, зеленая бездна смотрит на него, вот слышится хрустальный смех - и видны белые зубы меж алых губ... Лионель гонит от себя эти видения, потому что от них по телу проходит сладкая дрожь, а дыхание сбивается. Некоторое время Савиньяку удается убеждать себя, что это всего лишь сны, странные эротические кошмары, вызванные чересчур долгим воздержанием и постоянным нервным напряжением, но тогда откуда берутся синяки на запястьях и кровоподтеки на шее?.. Лионель ищет и не может найти ответ.
Но однажды под утро Савиньяк сквозь сон чувствует поцелуй на волосах и легкое прикосновение чужой руки на щеке. Он быстрым и ловким движением перехватывает руку и целует ее. Рука выскальзывает из пальцев Ли. Прежде чем снова провалиться в сон, Савиньяк успевает подумать, что рука была левой.
***
- Нехорошо это, маршал, Леворуким претворяться! Не к добру это!
- Не бойтесь, Лестер. Мы с ним как-нибудь сочтемся.
I - 17. Разъяренные читатели / Вера Викторовна. «За имярек ответишь!»
- Что?! Лионель - фашист?! Ну вы мне за это ответите! Я вам такооого в "Рассвете" понапишу - вам Савиньяк еще святым покажется!
@темы: рукописи не горят
-
-
13.12.2012 в 01:33На Хот-фест что-нибудь напишете?
-
-
13.12.2012 в 01:36-
-
13.12.2012 в 02:50тогда лучше его допишите. Все недописанные, с Круга что остались - все прекрасные.
-
-
13.12.2012 в 03:00Да, вы, кажется, тот текст даже читали...
-
-
13.12.2012 в 03:32-
-
13.12.2012 в 03:33-
-
13.12.2012 в 03:36-
-
13.12.2012 в 03:37-
-
13.12.2012 в 03:43-
-
13.12.2012 в 04:04-
-
13.12.2012 в 04:59И Лионеля-фашиста тоже оценила! Спасибо вам!
-
-
13.12.2012 в 08:39-
-
13.12.2012 в 09:30-
-
13.12.2012 в 09:35